Осенью 2002-го года автор этой статьи сидел на ступеньках балкона театра имена Галиасгара Камала, главной гордости Республики Татарстан в области культуры, и смотрел фильм «Куктау» («Небесная гора»).
Снял его выпускник ВГИКа Ильдар Ягафаров. Чувствовалось в нем влияние японских режиссеров, казалось, даже цитировались «Сцены у моря» Такеши Китано. Главную роль исполнял режиссер Камаловского Фарит Бикчантаев. Ягафаров тогда сказал после показа за кулисами: «Следующая моя картина будет действительно татарской, эта, пожалуй, еще недотянула».
Пока что о следующей картине ничего не слышно. Однако с ленты, повествующей о путешествии маленького мальчика–сироты, который не хочет уезжать в Америку, и освободившегося заключенного, попавшего несколько лет назад в аварию, казалось, начиналась подлинная история татарского кинематографа.
Увы, а до сих пор чрезвычайно дискретна.
Рассказывать о татарском кино – занятие неблагородное. Во-первых, его просто мало. Во-вторых, ни один фильм не прошелся массовым прокатом. В-третьих, изначальная любовь ко всему своему, родному все равно не помогает закрыть глаза на то, что пока что мы имеем дело, по большей части, с фильмами категория класса B. В меру дорогое, но любительское кино.
Что же, тексту нужна логика, так что пойдем по хронологическому принципу.
В начале нулевых я ходил в «Дружбу» – там крутили иногда фильмы вроде «Фариды». Билет стоил, кажется, 150 рублей, родители давали на жизнь тысячу – так и крутись. Впрочем, вы и так знаете все эти истории о том, что, вот не было киноиндустрии, а потом она появилась.
До своего тысячелетия Казань была милым, достаточно гоповским городком, где еще могли побить за то, что ходишь с серьгой в ухе.
Никаких клубов, кроме нескольких ночных, никаких хороших концертов, кроме эстрадных, редких рокерских и пары джазовых солянок. Количество фильмов – ноль.
В 2003-м появился первый мультиплекс, в торговом центре на окраине, якобы для жителей коттеджей вокруг, под названием «Suvar». Через год – «Магия кино». Не помню, ходил ли я в них. Точно помню, как в час ночи заказал просмотр Звягинцева в неком клубе «Омут» и в четыре утра в дикой депрессии шел домой. Однако, кинозалов стало больше года через два, когда в город хлынули деньги – «IMAX», «Мираж», «Органик», «Аншлаг», «Каро». Есть где показывать комедии, боевики, драмы и ужасы!
Авторское кино стали демонстрировать его фанаты в местных ночных заведениях в 2004-2005 годах. Им на смену пришли киноклубы – сейчас таких в городе около девяти, если уже не меньше. Интересно, что местных лент ребята там почти не показывают. В принципе, их понять можно – после Антониони ставить Ягафарова не в жилу…
Вплоть до 2002-го года и «Небесная гора» (фильм-настроение) еще не была картиной, которую можно назвать истинно татарской, да. Но таковой стала «Зулейха» (исторический фильм), вышедшая в свет в 2004-м. Снят он по роману Гаяза Исхаки, одного из ключевых писателей начала прошлого века, большую часть жизнь проведшего за границей и вне учебников по литературе. Я и сам читал его в старших классах, писал сочинения. «Зулейха» посвящена одному из самых спорных моментов истории взаимоотношений двух народов – насильственной христианизации татар. Когда в деревню приходили попы, строилась церковь и жители ставились в условия, когда мусульманином было быть просто невыгодно. Героиню не только крестят (как и всю ее деревню), но и выдают замуж за русского. Кому-то лента могла показаться даже пропитанной ненавистью к русским. Однако здесь описаны всего лишь истории минувшего (не возникает же вопросов к Тугарину-Змею в нынешних мультфильмах!). При этом истории все же актуальные, потому что национальный вопрос в республике – штука важная. Татар тут – почти два миллиона, это более половины населения, многие плохо знают родной язык, смешанные браки – обычное явление, а попытки учить татарскому вызывает у второй половины зачастую одно лишь раздражение.
Так что, зайдя на какой-нибудь концерт (а самая популярная музыка в РТ – доморощенная попса а ля 70-е с текстами про любовь, единение и родной край), вы обязательно услышите, что вместе – мы сила, так и победим, и возродимся. Или, как говорил президент Шаймиев: «Без булдырабыз!» – «Мы сможем».
В качестве месседжа художники от синема выбирают нечто глобальное, связанное с татарской историей, гибелью традицией, судьбой народа, однако цели своей не добиваются, уходя чуть дальше от агитплаката. С точки зрения денежных вложений, такие темы пользуются популярностью в кабинетах чиновников. С эстетической точки зрения – они настолько часто мусолятся, что уже навязли на зубах.
Премьера «Зулейхи» опять же состоялась в Камаловском театре – продюсером, один из режиссером и автором сценария выступил Рамиль Тухватуллин, тогда один из ведущих актеров. Он же сумел добыть деньги у властей республики для свой студии «Рамай». Еще бы – на такую-то тему!
Несмотря на то, что, как говорил в интервью по случаю выхода картины мне другой режиссер картины Рамис Назмиев: «Нашей задачей было показать, что родоначальниками этих конфликтов не являются простые люди – они порождаются государственной политикой, которая отражается на обывателях», – простые люди фильм особо и не посмотрели. Фильмы о народы сами жители республики не видят! Это ведь надо либо показывать его в ведомственных залах, коих всего 18 по всей республике, либо договариваться с коммерческими структурами. Так что «Зулейха» прокатилась по фестивалям с умеренным успехом.
Понятно, чтобы человек посмотрел что-то местное, к тому же на татарском языке, работа должна в несколько раз интереснее, чем американский блокбастер – мысль унылая, но верная. Однако, если почти любая местная картина не получает прибыли – почему бы не снять абсолютно крышесносную картину, оказаться банкротом, но уж точно произвести впечатление?
Помнится, в том же 2004-м пришлось мне делать репортаж о жизни студии документальных фильмов. Это и есть основное татарское кино, снятое порой на допотопную технику – всяческие фильмы-биографии, киножурналы и так далее. Между тем, статья посвящалась 80-летию «Татаркино» и 70-летию «Татаркиновидеопрокату». При этом первая полнометражка в республике была снята в 1927 году – это был «Булат-Батыр» («Пугачевщина») о бунте в XVIII веке. Показали его в 30 странах. Далее о чем-то длинном, громком, серьезном слышно не было.
Правда, в 1995-м появился мультик «Таң-батыр». Автор Гарри Сайфутдинов начал после работать над «Су анасы» («Водяная»). В итоге ему пришлось уйти из местного Госкино без материала и техники (чиновникам не понравились
тамошние образы, включение в сюжет героев нетатарских сказок) и начать все заново своими силами. Рабочее название третьего фильма – «Рубашка из цветов».
- По идее он должен был завершать мою трилогию по татарским сказкам, – говорит Сайфутдинов. – Написан сценарий, сделана режиссёрская раскадровка, в черновике намечены персонажи. Дальше – стоп.
Чтобы продолжить работу – банально нужны деньги. У наших кинематографистов их нет. Вернее, есть какие-то «кутарки», но это меня не устраивает. Мой фильм требует большого бюджета. А здесь хотят
ездить на «Ролс-ройсе», а платить, как за девятку. И ещё гордятся этим. Я считаю, анимация это роскошь для любого государства. За роскошь во всём мире платят. У нас же считается за счастье, что
тебе вообще позволяют снимать, я подчёркиваю, что это сугубо моё мнение…
Я спрашиваю – правда, что проще всего получить деньги на картины, связанные с историей или традициями? «Да, мне кажется, эти проекты будут иметь приоритет в первую очередь. На «Фауста» мне никто денег не даст».
В 2005-м по городу стали строить торговые центры, под Кремлем появилась «Пирамида» (четыре треугольника, а в основе квадрат, все верно) и пятизвездочная гостиница «Мираж». Город хорошел, правда, старых зданий становилось все больше, а строительных лесов – все больше, и компания Метакон приняла в этом участие. Занимаясь производством строительных лесов с 1993 года, Метакон продаёт средства подмащивания хомутового, рамного, штыревого и клинового типов. Компания Метакон , аренда которых доступна для любой строительной компании. С точки зрения бизнеса Казань росла, с точки зрения культурности дела шли ни шатко, ни валко. Я взял гитару, рюкзак с одеждами, сумку с дискам и уехал в Питер. До столицы Татарстана сейчас это – менее суток на поезде.
Пропустим пару бесплодных лет, перейдем к 2007 году. Тогда открылись первые успешные клубы любителей кино, а количество снятых лент перешло по счету на вторую руку. Правда, эти факты совершенно не связаны.
Рамиль Тухватуллин в том году ушел из театра и попал в кресло начальник управления культуры, спорта и развития языков народов Республики Татарстан. Уже два гола он руководил Фондом развития киноискусства «Татарстан-синема». В 2007-м появился его фильм «Дилемма» (молодежная драма) – попытка снять современное, молодежное татарское кино, правда, не без закоса в сторону вопросов истории. По сюжету девочка Индира (это его родна дочь) более акрофобией. В 16 лет она едет тусить на развалины города Булгары и встречает некоего Старика, постепенно сходит с ума, пытается покончить с собой. Психиатр выясняет, что в прошлой жизни она была знатным человеком и пыталась прыгнуть с башни. Ее к Башне и везут. С «символа величия народа и символ преодоления для главной героини», как гласит пресс-релиз, девочка не прыгает и себя спасает. И вместо этого выбирает парашютный спорт!
Читатель чувствует здесь скрытую иронию, она тут есть. А как бы вы отнеслись к истории, в которой Фродо Бэггинс, бросив кольцо в жерло вулкана, стала металлургом?
Глобальный месседж несет и «Трехногая кобыла», фильм 2007 года Нуралии Замалеевой, который показывали в сельских школах и кинотеатрах райцентров и малых городов республики – всего 130 сеансов. Судя по аннотации, кобыла есть аллегория хромого народа. Однако об этой фразе можно и забыть. Вполне себе молодежное кино, немного жестокое. Кстати, пример меценатства – деньги дал предприниматель Ильхам Сафиуллин: «Главное — не то, о чем фильм, а для чего и для кого он был снят. У меня трое детей, и мне не безразлично их будущее», – объяснил он.
Неужели все, список закончен, подумал я, и стал шерстить сеть. И только там узнал еще нескольких лентах 2007 года.
"Тегеннән" Кунак""Раиля Садриева (комедия) спонсировал
«Татспиртпром», поэтому неудивительно, что два героя все время пьют. Причем Джамиль 20 лет назад умер. Вместе с Гарифом они проходят через реинкарнацию и оказывают близнецами-сыновьями сына
Гарифа. Фильм снимали десять дней. Ситуация явно напоминала начало 90-х, когда новые русские начали вкладывать деньги в кинопроизводство – и мы получили сотню фильмов с Кокшеновым. Означает ли
это, что через 20 лет мы получим пресловутый бум отечественной режиссуры?
Впрочем, без иронии все же можно говорить о двух картинах последнего времени. Очень любопытна короткометражка «121» Салавата Юзеева (мокументари) – в ней действие происходит в развалинах гостиницы «Булгар», в которой Габдулла Тукай, его окружение и даже Пушкин дают интервью журналистам. Пожалуй, самый крутой фильм Татарстана. В нем нет лизоблюдства (празднование юбилея Тукая проходят каждый день, но это мало помогает его музею, а «Булгар», в котором поэт жил, три года назад исключили из реестра памятников истории и культуры Татарстана), есть откровенное и смешное размышление о том, как прикрываются культурой, как щитом, далекие от нее люди.
В конце 2008-го случилось второе чудо – «Шурале» (3d-анимация) от «Татарстан-синема». Его легко можно найти в Интернете, людям мультик явно нравится. Аниматоры вдохновлялись творчеством студии «Pixar». И у них потому получилось очень смелая картина, которая далеко ушла от аналога «Союзмультфильма» 22-летней давности. Главный лесной житель выглядит так, словно прилетел с другой планеты. Вроде бы и сказочная классика, а вроде бы и эксперимент. Деньги на него, помимо республики, дал банк «Зенит».
Читатель, наверное, уже отметил, что жанры я выделил курсивом. Смешно, но каждый редкий фильм – это проба в новой сфере. Нет двух комедий. Нет двух молодежных драм с экшеном. И совсем нет в Татарстане фильмов обычных. Знаете, про жизнь. Не с могучими образами освободительного движения, а про то, что происходит вокруг. Никто не снял, скажем, картины о жизни рабочих районов промышленных городов, типа Альметьевска. Когда я учился в местном универе, в общаге мой сосед-гопник оставил однажды на ночь своего «коллегу» из нефтяного города. Он жил в районе под названием «Франция» и откровенно скучал. Потом и безумствовал не по законам. Уверен, что каждый подросток Татарстана знает, о чем я говорю. И он наверняка бы хотел посмотреть об этом фильм.
Однако нет таких лент. При этом в найденных отчетах о работе «Татаркино» есть слова, что уже разработана Программы развития кинематографии в Республике Татарстан на 2010-2015 годы. И тогда, мол, будет ого-го!
Между тем, единственный фестиваль мусульманского кино «Золотой Минбар», который проходил с 2005 года в Казани (правда, с минимальным присутствием татарского кино), потерял свое красивое название и стал именоваться просто Казанским международным фестивалем мусульманского кино. Таков итог столкновения интересов организаторов из двух столиц. Впрочем, бренд все еще надеются вернуть. Весьма показательно, что кино-мероприятие подобного рода попадает в ленты новостей, в первую очередь, благодаря скандалам.
Дополнительная информация: